Сергей Ковалев: «Альпинизм у каждого свой». Обучение. Восхождения. Безопасность

17.06.2025

Сергей Ковалев: "Альпинизм у каждого свой". Обучение. Восхождения. Безопасность

Сезон в Безенги в разгаре! О Центральной школе инструкторов и альпинизме поговорили с ее инструктором и добрым другом Save Pro Life Сергеем Ковалевым.

— Как сегодня у людей складывается путь в альпинизм? 

— В качестве преподавателя Центральной школы инструкторов по альпинизму я работаю уже пятый год; существует статус инструктора-методиста по альпинизму Федерации альпинизма России (не путать с инструктором-проводником, это две разных профессии). 

Для курсантов, поступающих в Центральную школу инструкторов, обязательно наличие первого спортивного разряда и рекомендация от федерации, членом которой человек состоит, это основные требования. Дальше необходимо сдать входные тесты, пройти курс обучения и сдать выпускные экзамены — которые как раз жесткие. Мы никого не валим на поступлении, но не все в конце сдают выпускные.

— Сколько человек обычно занимается в группе?

— Стандартное правило, отделение — это пять человек на одного преподавателя. Может быть шесть, если есть стажер. Есть разные программы — программа подготовки инструктора-методиста третьей категории (это, по сути, основная потребность), есть переаттестация с третьей на вторую; есть инструкторы начальной подготовки. В среднем программа занимает, по-моему, 24 дня.

За это время инструкторы должны обучиться. Задача, конечно, в первую очередь научить их методике, поскольку мы предполагаем, что техникой они все-таки владеют. Но, тем не менее, приходится их знакомить с современными техниками, поскольку многие, особенно из регионов, просто не очень хорошо себе представляют, как сейчас люди ходят в горы; поэтому идут занятия на скалах, на льду. Занятия по оказанию первой помощи, по организации и проведению спасательных работ.

— Насколько подготовленными приходят люди? Например, человек хочет ходить в горы, но не совсем представляет, что это такое…

— Ну, все-таки, курсанты ЦШИ уже имеют первый разряд (и сходили, как минимум, две «пятерки»). Поэтому представление у них, конечно, есть. Другой вопрос, что люди могут выполнить первый разряд в каких-то «теплых» районах (условно говоря, скальные типа «Кязи»), и у них о снеге и о ледовой технике довольно смутное представление. Поэтому, конечно, приходится много работать над постановкой техники.

Ну и плюс есть приемы, которые люди иногда не очень знают. Хотя средний уровень сильно вырос за последние пять лет: снято много учебных видео, написана книга — учебник «Школа альпинизма». То есть все меняется в лучшую сторону, но пока еще далеко до совершенства.

— Часто новички думают: я хочу взойти на Эльбрус! И теряются, получают травмы; происходят и другие печальные события. Что бы вы посоветовали человеку, который хочет начать свой путь в горах?

— Идеальный формат — это все-таки сразу прийти в какую-то известную секцию альпинизма, в клуб, или пройти горную школу. Но, к сожалению, люди так не делают. И, как правило, сразу идут на Эльбрус. Это, в общем-то, нормально, поскольку, если они идут с каким-то опытным гидом или инструктором, то в процессе подготовки к восхождению, акклиматизации, человека научат вещам, которые необходимы ему конкретно на Эльбрусе.

Альпинистом его можно назвать с натяжкой. Конечно, после восхождения значок «Альпинист России» он получит — а дальше для себя решит, надо ли ему продолжать заниматься (и тогда обязательно надо учиться технике), или, может быть, достаточно фоточки на вершине Эльбруса, и он на этом закончит. Поэтому учиться, учиться и еще раз учиться — причем учиться у подготовленных сертифицированных людей!

— Какие лагеря вы бы порекомендовали для занятия альпинизмом (помимо Безенги).

— На сегодняшний день, если брать именно альплагеря, которые работают в полном объеме, это «Адыл-Су» и «Кязи» Управления альпийских лагерей, «Узункол», «Уллу-Тау». В тех лагерях, которые я перечислил, идет целенаправленная, системная работа со сменами, инструкторами, прокатом снаряжения. Может быть, еще «Актру» на Алтае работает по тем же принципам. 

— Как вы считаете, насколько изменился альпинизм, условно говоря, наших «пап и мам», по сравнению с альпинизмом сегодня?

— Альпинизм всегда состоит из целеполагания. Целеполагание не изменилось, все хотят ходить в красивые горы, совершать восхождения, ну и по-прежнему выполнять разряды (что мне удивительно — потому что я думал, что наградная система умрет вместе с Советским Союзом, но она его пережила и живее всех живых!). Люди, к моему удивлению, хотят оформлять спортивные разряды — не все, но достаточно большая часть. 

Конечно, изменилось снаряжение — оно стало лучше, качественнее, дороже. Тут без вариантов. Ну и география — если раньше мы были ограничены в основном территорией бывшего Советского Союза, то сейчас весь мир к вашим услугам — важна только цена вопроса.

— Помимо цели, что необходимо для того, чтобы подготовиться к серьезному восхождению?

— Если цель действительно серьезная, то это уже ближе к спорту (несмотря на то, что в России «спортсмен» — это человек, который выступает на соревнованиях по альпинизму). Можно считать спортсменами людей, которые замахиваются на маршруты выше третьей категории сложности. И здесь, как и любая спортивная подготовка, альпинистская состоит из технической, физической и психологической.

Соответственно, готовиться нужно физически. Есть программы тренировок, которые позволяют поднять уровень физической формы до нужного результата. Это техническая подготовка, работа с веревкой, умение лазить — не просто бегать, иметь выносливость, а передвигаться по разным видам горного рельефа. Ну и психологическая — человек должен быть готов выживать и эффективно работать в условиях агрессивной среды.

— Насколько вы считаете важными тренинги по психологической подготовке? Нужно ли сегодня преодолевать стресс в горах с помощью психологии, или можно справляться другими способами?

— Стресс в горах, конечно, нужно преодолевать, и справляться с этим нужно. Я, все-таки, практик, и предпочитаю свои наработанные техники. Я считаю, что в условиях ограниченного времени при работе с клиентами мы вынуждены оптимизировать свои действия до такого, как я называю, правила «триады» — напугать, заинтересовать, научить. Не «запугать», имейте в виду, тут большая разница. Напугать, то есть рассказать человеку о последствиях его недоученности или ошибок. После этого ты получаешь вовлеченность, то есть внимание, и, пользуясь этим вниманием и ограниченным временем, пытаешься научить тому, что понадобится человеку на восхождении, и всё. Всё остальное — это такие «облачные» идеи, которые в реальной жизни малоприменимы.

— В этом году состоялось сенсационное восхождение на Эверест, когда человек, фактически без акклиматизации в базовом лагере, за пять дней поднялся и спустился с вершины. Как вы считаете, с точки зрения альпиниста с опытом, это все-таки аттракцион или новое слово в горовосхождении?

— Это, конечно, новое слово в высотных восхождениях — тут надо разбить проблему на две. Поднимались люди, которые использовали разные методики подготовки. Один из них, американец с российскими корнями Андрей Ушаков, готовился в гипоксической палатке, то есть, по сути, проходил акклиматизацию «на дому» — в этом нет ничего плохого. Он просто потратил время, необходимое для процесса акклиматизации, в домашних условиях. И эта технология доказала свое право на жизнь. Это вполне себе нормальная новая техника, которая позволяет подниматься на вершину, не тратя на акклиматизацию лишнее время в базовом лагере.

Плюс есть опыт британской команды в мае 2025 года, которая использовала для восхождения ксенон. Я не совсем понимаю принцип его действия — больше похоже на какую-то новую форму допинга — но я не готов это комментировать, потому что не знаю медицинских аспектов. 

— Является ли это настоящим альпинизмом?

— Альпинизм как явление настолько многогранный, что обычно я отвечаю на этот вопрос: «Альпинизм у каждого свой!». И каждый сам себе устанавливает рамки и границы, в которых он развивается как альпинист. Не вижу в этом ничего ни плохого, ни хорошего. Ну, вполне себе альпинизм — просто другой немного.

— Какому человеку ни в коем случае нельзя ходить в горы?

— Если человек не способен рискнуть ради другого, не способен поделиться самым необходимым в моменте — простыми вещами: едой, водой... Не способен коммуницировать с другими людьми в условиях усталости, условиях агрессивной среды, то такому человеку, конечно, в горах либо делать нечего, либо он должен ходить в одиночестве (есть такой стиль, соло-восхождения). Потому что мы считаем, что альпинизм — это командный вид спорта, даже если идет связка два человека — это все равно команда, и коммуникация здесь — одна из самых важных составляющих.

Что касается безопасности и страховки — то всех участников наших программ мы страхуем в компании Save Pro Life, и еще ни разу об этом не пожалели.

— Из Безенги вы переехали на Камчатку. Какие у вас там задачи?

— Хотим подняться на Ключевскую сопку, поскольку это восхождение входит в программу «Снежный барс России». Ну и это просто очень интересное путешествие. Сама по себе Камчатка — она прекрасна. Мы специально выбрали сезон чуть раньше, поскольку для Ключевской сопки очень серьезная опасность — это камни. Соответственно, если на склоне лежит снег, мы надеемся, что камнеопасность будет меньше. 

— Помимо Камчатки, запланировали ли вы какие-то большие горы?

— У нас с компанией АЛЬПИНДУСТРИЯ будет много разных гор — Памир, Тянь-Шань, всевозможные кавказские пятитысячники (Шхара, Дыхтау). Плюс горные школы, обучающие программы на Кавказе. Я буду работать в Альпах — у меня в планах Эйгер, Гран-Жорас, Маттерхорн, Монблан — такие хорошие рабочие «четверки», очень красивые.

Редактор Наташа Полетаева.

Фото из архива Сергея Ковалева.